Казалось, прошла целая вечность по сравнению с тем мимолетным рывком, что она совершила, будучи в ярости. Морошка усиленно гребла лапами, держа пасть сомкнутой, но где-то на краю сознания хоронилась мысль о кадаврах под толстым слоем ила, что ждут момента впиться в незащищенный живот или шею, и утянуть на дно к сородичам, чтобы ведунья стала как они, и до конца времен согревала их изъеденные смертью кости.

И она могла стать, как они. Или хуже.

Погибни Морошка на болотах, в лучшем случае Викул утопил бы ее тело в трясине, чтобы далеко не ходить, а в худшем она стала бы неупокоенной тварью, шагнувшей против воли богов, против Лады, которой так верила.

Вот до чего доводит страх и бессилие, и Морошка не представляла, какая ее часть вернулась домой, а какая - навсегда уснула в сухой тихой норе. Была ли та запуганная, затравленная ведунья худшей из версий или же впереди лежит что-то намного-намного страшнее? Способное на предательство... Идущее на убийство...

Морошка зажмурилась. Нет-нет-нет. В том логове погибла слабая и ничтожная ее часть, та крохотная незащищенная целительница, дозволившая над собой надругательство. Больше она этого не допустит.

А интересно кто жил там после? Стало ли логово для кого-то тем островком спасения, о котором так мечтала Морошка, или все сгинуло вместе с ней? Ведунью ущипнула страшная ревность, ведь она в стае никогда и ни с кем не заводила отношений и по сути никому не была нужна, а Викулу все давалось просто и ту пору, что они жили друг без друга, он мог делить с кем хотел... Морошка знала привкус ядовитого облака, окутывающего мысли, но не поддалась ему. Кто бы не была та волчица после, она мертва, потому что Викул пришел на встречу со своей лучшей питомицей. Ха! Еще и морда такая довольная была...

Ничего, ничего, думала Морошка, припоминая слова Никто. Не смотря на все тяготы и лишения, сотворить еще большее благо совсем нетрудно. Главное, верить и не сидеть без дела.

Она удивленно повернула ушами  назад и краем глаза ухватила выныривающую из под воды голову. Голову! И чуть не расхохоталась, благо Кровь-Река была достаточно серьезной, чтобы на корню зарубить сей порыв. За шумом собственных мыслей она различила слова Викула лишь когда он оказался рядом.

- Ты всегда... был такой быстрый? - то ли спросила, то ли подбодрила Морошка, на полуслове хватая воздух ртом и снова смыкая зубы, чтобы не дразнить плещущиеся волны.

Берег был уже рядом, и ведунья уверенно нащупала лапами дно, и как только твердо встала на все четыре, то спешно помчалась к суше. Отскочив подальше, встряхнулась, сбрасывая тяжесть капель, и наконец облегченно выдохнула.

- Какая я трусиха. Уж думала на дно пойду, - посмеялась она, притягивая к себе и гнездышко, и травы. Первое вложила за пояс, второе оставила болтаться в воздухе. Стебельки причудливо заплясали меж собой, стягиваясь в только ведунье известном порядке. Узелок к узелку, ряд за рядком - при том Морошка не утруждалась смотреть за процессом. Все ее внимание принадлежало Викулу.

- Там столько мертвых, - решила признаться Морошка, когда Викул ступил следом на твердую почву. Выждав, пока он отряхнется и немного отойдет от пережитого, волчица приблизилась и подтолкнула его плечом. Крапива должна подтянуться вот-вот, поэтому Морошка использовала крупицы времени, чтобы понаслаждаться своим волком. Теперь он не принадлежал болотам, их не сковывала губительная связь хищника и жертвы. Они были слабостью друг друга и силой. И сколько бы Викул не твердил об уязвимости, он оставался Викулом. - Черноуст, которого я встретила утром, поднял  кадавра прямо из Реки. Не думала, что такое возможно в священном месте.  Но кадавр был слабый и безголовый, - успокоила Морошка, там самым уводя тему от его переживаний. Важно то, что страх впредь повержен, и на его месте возникнет что-то новое. Так было с ней. Так будет и с каждым. Повинуясь минутной слабости, волчица потерлась о мокрый бок Викула своим и ткнулась носом в слегка испачканный кровь-водой подбородок, смахивая капли. Только потом оглянулась, выискивая на реке смелую черную волчицу.

Отредактировано Морошка (04.03.2025 13:14:51)

Подпись автора

любовь моя всегда выходила мне боком
                    ножом, подставленным к горлу
                                                            еще не больно, но страшно выдохнуть

Викул улыбнулся Морошке одними уголками губ. У волчицы было немало случаев познакомиться с его скоростью, но ни один из них, пожалуй, не стоило вспоминать. Ни сейчас, ни когда либо еще.
Духи, или голоса, или морок измученного разума, отступили окончательно, лапы, взметнув муть со дна реки, крепко встали на землю, и Викул выбравшись следом за Морошкой, с интересом оглянулся на Кровь-реку, столь спокойную, будто бы и не тревожили ее волны только что две живые души, и не рассекала их сейчас третья. Он не знал, вернется ли страх, если снова придется пересечь алые воды, но сейчас волк не чувствовал ни угрозы, ни ужаса, и воспоминания о боли подернулись туманной дымкой. Он перевел взгляд на другой берег, поверх головы Крапивы. Там, на южном берегу остались суд, клеймо, логово Никто и прошлая жизнь, и Викул внезапно ощутил такую легкость, будто они уже прошли самую трудную часть пути. Ему показалось на миг, что все и в самом деле возможно: мирная жизнь в горах, рассветы без страха, азарт охоты без жестокости. Не зная ничего из этого на вкус, он потянул носом налетевший с Острых скал ветер, словно тот мог привести его на верный след.
Он осторожно отряхнулся, взъерошив короткую шерсть. Вообще, Викул не слишком любил купаться, поскольку в мокром виде выглядел не слишком внушительно - еще более угловатым и тощим, чем обычно. Критически оглядев себя с боков, он глубоко вздохнул и состроил сам себе насмешливую гримасу. Интересно, сказала бы Крапива, что он очень убедительный теперь? Хорошо, что она еще не добралась до берега.
Викул подошел к Морошке - ее красоты заплыв в Кровь-реке ничуть не убавил. Оправившись от неведомой болотной хвори, волчица снова стала похожей на ту Светозарову дочь, что казалось вечность назад Викул забрал себе из Опаленного леса. Только взгляд изменился, и выглядела она теперь намного взрослее.
Он ткнулся носом в плечо Морошки, незаметно усмехнувшись. Уж кем-кем, а трусихой Морошка точно не была:
- Перестань... Я не знаю волчицы смелее, - мягко прошептал он, и отстранился, наблюдая за тем, как Морошкка магией сплетает травы. Смысл этого не был ему понятен, но он помнил тот оберег, что она подарила ему на болотах - странный жест, не понятый Викулом тогда. Может, еще один оберег? Пусть волк до сих пор не слишком верил в их силу, сейчас им пригодилась бы любая помощь.
- Если кто и должен был утонуть, так это я, - добавил он погромче и повеселее.
Столько мертвых, - мысленно повторил он за Морошкой, и вгляделся в мутную алую воду, за волнами которой было не разглядеть дна. Если Кровь-река не брала живых душ, могла ли она забирать тела? Знал ли кто-то, как далеко плывут те, кого погребли в ней? Доплывают ли они в самом деле до чертогов Чернобога, или только души добираются под землю, где кончается Кровь-река, а тела остаются на дне, скрытые водой?
Впрочем, прикосновения Морошки разогнали эти мысли. Викул с удовольствием уткнулся лбом в шею волчицы, потерся мордой о ее щеку. Трудно представить, как он привык быть с ней на болотах, иметь возможность оказываться рядом всякий раз, когда пожелает, и как было бы ужасно потерять эту возможность навсегда. Тогда она была его, потому что он так захотел, теперь - потому что этого хотела Морошка. И ему приходилось доверять ей в том, что она действительно хочет быть рядом. Это было невыносимо, потерять контроль, но это было честнее. Правильнее.
Однако, ниточка тревоги, протянувшаяся от слов Морошки, заставила Викула встряхнуться и посмотреть на волчицу. Кадавры... В священном месте? Викул прекрасно знал, что святость того или иного места никогда не остановила бы черноуста от его осквернения, но то, что сама возможность существует... Это было занятно.
Викул не боялся поднявшихся мертвецов, он вырос там, где Слово произносили на каждом шагу, а трупный смрад был постоянным спутником. Тем более, он прекрасно понимал, что хозяин опаснее кадавра, и одолев его, можно обратить в прах его прислужника. Но волнение в голосе Морошки. Беспокоилась ли она сама, или пыталась успокоить его? И почему ей пришлось снова столкнуться с черноустом, здесь, так далеко от Топей? Кого еще послали на поиски Викула? И как далеко они продвинулись в них?
- Ничего. Даже из священных рек кадавры не поднимаются сами по себе, - сказал он, прижав мордой голову Морошки к своей шее, - расскажи, как...
Он хотел спросить о подробностях встречи Морошки и кадавра, ведь до того, у него не было времени узнать их, да и главное, что волчица была невредима. Но крик Крапивы перебил его. Оскалившись и резко развернувшись, он проследил за пролетевшим мимо вихрем, в котором было сложно разобрать черную беглянку, да и сама она скрылась, оставив за собой лишь взметнувшийся по ветру пепел да брызги воды из Кровь-реки, окропившие Викула мелким дождем.
Викул быстро обежал взглядом оба берега и потянул носом воздух, навострив уши. Жесткая мокрая шерсть на загривке поднялась дыбом, он напрягся всем телом, прикидывая, где может быть враг и на всякий случай прикрыв Морошку собой с той стороны, откуда выбежала Крапива.
Но прошла секунда, две, три, и никто не появился. Не было и малейшего признака, что возле них кто-то есть, тем более кадавр, чей смрад учуять было проще простого. Никакой опасности попросту не было!
- Выходи, - резко велел Викул тем самым тоном, которым отдавал приказы Младшим, - выходи, Крапива, или я найду тебя, и здесь в самом деле появится кадавр.
Викул чувствовал, как волна холодной злости прокатывается от загривка до кончика хвоста. Выходка волчицы вывела его из себя, и он был не слишком терпим, чтобы оправдать ее молодостью. Она всполошила его без причины, но что еще хуже, если бы враги действительно были здесь, Крапива бы привлекла к ним с Морошкой внимание своим криком, а сама скрылась?
- Мне кажется, нам нужно прояснить условия сотрудничества, - добавил Викул, отыскивая волчицу взглядом.

Подпись автора

аватарки от Мораны, Вороники и меня :З

когда ты был мал, ты знал все, что знал, и собаки не брали твой след. теперь ты открыт, ты отбросил свой щит, ты не помнишь, кто прав и кто слеп. ты повесил мишени на грудь, стоит лишь тетиву натянуть. ты ходячая цель, ты уверен, что верен твой путь.

но тем, кто не спит, не нужен твой сад, в нем нет ни цветов, ни камней. и даже твой бог никому не помог, есть другие, светлей и сильней. и поэтому ты в пустоте, как на старом забытом холсте: не в начале, не в центре, и даже не в самом хвосте.

викулу от дека, видимо с любовью

кто в болоте? а, это Викул
он всё время там, пакость, лежит
но не слушайте, дети, посул
его слово - отрава во лжи

не ходите в болото к нему,
он нарочно сидит там и ждёт...
вот сейчас я морошку веду,
а он ей гад бочок отгрызёт

викулу от морошки, точно с любовью

А там Викулушка живет
Он кровушку мою не пьет.
Он черноуст порядочный
И чуть-чуть загадочный хд