Я часто вижу сны, они красочные, яркие, чаще всего я в них охочусь или одерживаю победу над своими врагами. Тех жаль, кому снятся кошмары или кто вовсе не видит никаких снов - эта возможность открывает двери тебе для присоединения к бесчисленному множеству увлекательных путешествий, авантюр и самых разнообразных событий, в которых в живую ты бы никогда не оказался. Сложно в моменте отличить сон от реальности, да и чаще всего не хочется осознавать, что все эти забавы не шли в счет твоей жизни, а значит никому о них и не расскажешь.
Я стою среди деревьев в лесной чаще, меня греет белоснежная луна, ярко пылающая на небосводе. Я прежде никогда не была такой сильной - мои лапы пружинят, движения быстры, я рвусь в бой и готова свернуть горы. Пробую идти, заношу лапу над землей, и приятно удивляюсь тому, насколько мне легко это дается. Никакой усталости, раны не саднят, не ноют ушибы. Хочется узнать, сколько во мне этой силы, испытать свое  тело, не подпорченное бременем старых ран или забитых мышц, и свой разум, чистый от ежедневных забот, обязанностей и пустых разговоров. Не думая ни о чем, я срываюсь с места, весело хохочу и устремляюсь вперед за добычей. Я еще даже не вижу ее, но знаю, куда мне бежать и что делать, меня манит таинственная дымка впереди, утягивает за собой, заставляя набирать скорость быстрыми и четкими рывками. Вместе со мной бегут за таинственным зверем мои друзья. Я не вижу их лица, но чувствую единение, знаю, что мы на одной стороне, кем бы они ни оказались.

Подпись автора

Галька на полях похожа на холмы с васильками
Главное в искусстве - это смотреть, но не трогать руками
Я хочу быть похожим на своего кумира
У него разбитая рожа, но он сделает все ради мира

Остроскалу редко снились сны, а если такое случалось - то кошмарные, в которых не было ни спасения, ни покоя. Он и не помнил, когда в последний раз спал так красочно, окутанный мерцанием, точно жизнь посреди мрачных сводов странного, сюриалистичного леса. Как к дурмане, подумалось, но лес тот, стылый, холодный, такой, который виделся только ему одному, был необыкновенно приветлив к князю. Не тянулись к нему черные ветви и корни, а наоборот, расступались, дорожку под лапы мягким мхом укладывая. Но был ли тут мох, была ли земля вовсе? Остроскал мог лишь довериться воображению, идти наугад, не оборачиваясь, не выискивая случайной засады. Кто-то или что-то шептало ему, что во сне нет никаких ужасов и бед, только странный, замерший в ожидании лес. Оттого и тревожил спокойный сон больше. Не умер ли князь, часом?

Но знакомое чувство, распирающее грудь, - то бурлящая кровь, азарт и зов дикой охоты - заставило отбросить сомнения. Не было для воина ничего слаще погони и безудержного веселья после удачного сражения. Помериться силой с достойным, вот чего желало сердце, вот чему не мог противиться разум. Остроскал надеялся, что так оно и будет, ведь мир снов, мир Нави, куда прежде он так неохотно ступал, распахнул перед ним бескрайний простор. Беги, мол, княже и ни о чем не думай. Ни о воде, ни о пище, ни об усталости.

Со всех сторон, окутанные свечением, проступали во мраке фигуры - близкие, как будто братья и сестры, товарищи, разделяющие предвкушение славной битвы. Не чужие они, думалось, с одной целью здесь. Обретали свое воплощение, ничем не отличимые души, разве что глаза, зеркала души, были разные - то солнечным лучиком блестнет ему в ответ лукавый взор, то причудливые очи - один синий, другой желтый, - смерят так внимательно, вдумчиво.

Остроскал приветственно духов наклоном головы одарит.

Отредактировано Остроскал (10.10.2024 06:16:03)

Подпись автора

Словно волки да в овчарне Вы доспехи разрывали, Многие полки поганых По степи вы разметали!	Славный пир мечей закончив, Заживляли страшны раны, Ярый бой, три дня, три ночи – Помнят древние курганы…

Илозубый любил поспать. Во сне все процессы замедляются, все успокаивается. Иногда даже можно увидеть Дану.
Но периодически он просыпался с криками. Ему снились чудовищные сны: то отец топит его в реке, то лес горит алым пламенем.
В эту темную ночь ничего такого не должно было случиться. Ну, по крайней мере Илозубому так казалось. Казалось, пока вокруг не начали мелькать жутковатые образы. Духи?
Нет, это не духи. Это свои. Волки. Один из них напоминает Остроскала! Да это Остроскал и есть…
Илозубый открыл рот… и впервые ничего не сказал. Он просто двинулся за силуэтами.

Подпись автора

Так, ясно, меня тут дурачком считают, судя по всему - пацаны на меня не реагируют уже.

Срываюсь с места и заливисто смеюсь, замечаю верховную, пробегаю мимо нее и увлекаю за собой в погоню. Бегу, бегу, быстрее, чем молния расходится по небесному своду в грозу. Что-то подсказало мне обернуться, и за своим плечом я вижу отца. Его мощная фигура меня настигает, и вот мы уже бежим вместе. Мы не были с отцом близки друг другу, но во снах он всегда моя опора, поддержка и самый надежный друг. Мне немного его не хватает, и я с благодарностью использую каждую возможность провести с ним время, хоть здесь, хоть в Яви. Но никогда не держу зла и не таю в себе обиду. Я радостно и ласково толкаю его плечом о плечо, рвусь вперед и подстегиваю к бегу. Опускаю голову к земле, не замедляясь, и вдыхаю запах, исходящий от таинственных светящихся лосиных следов. Такого запаха я не встречала никогда, он пьянит и манит, так, что думать больше ни о чем не можешь.
Что-то меняется, мы все замечаем свечение, мчим за ним… Я встаю, и как завороженная смотрю на вздымающийся в небо столп света, принимающий очертания огромного тотема, причудливо украшенный символами и узорами в виде различных животных, поднимающихся по тропе к верхушке. На его венце раскинулись огромные, светом искрящиеся лосиные рога, так высоко, что я голову вскидываю к небу.
- Добро пожаловать в мои владения, смелые охотники! - голос приветствовал нас, неужто это сам Велес? Не отводя взгляда от тотема, я слушаю речь, и после вместе с серебристой волной, меня накрывшей, я чувствую прилив сил и благодарно склоняю голову.

Подпись автора

Галька на полях похожа на холмы с васильками
Главное в искусстве - это смотреть, но не трогать руками
Я хочу быть похожим на своего кумира
У него разбитая рожа, но он сделает все ради мира

Перед тем как оттолкнуться лапами от земли, ушей Черномора коснулся голос Верховной. Она, под стать своей должности, первой подала голос, приветствуя собравшихся в царстве Морфея волков. Алый волхв расправился, поднял свою голову и навострил уши в сторону говорящей, мысленно про себя размышляя: снится ли ему ее речь, или взаправду все происходит. Скорее всего первое, ведь поющей трелью тянулся голос Мёрьк, что не свойственно было ее натуре.

- Что-то тянет вперед, - уверенно протянул следом Черномор, поворачивая голову куда-то "туда", где это что-то было. Волк никогда бы не сорвался на бег в сторону неизвестного, но здесь он был убежден в том, что вперед идти следовало в срочном порядке.

И после всех недолгих раздумий его подхватил азарт дочери, и Черномор припустил следом за Пеночкой, радостно хватая пастью воздух и веселясь в компании той, с кем ему очень хотелось проводить больше времени.
Жаль, что положение внутри стаи не позволяло ему показывать то, каков он внутри в самом сердце.

Сейчас же Черномуш ласково коснулся на бегу своим боком бока Пеночки, а когда она бросила взгляд на него, то в своем показал гордость за родную кровинушку. Рядом с ней пушистая трава ласкала лапы, а на спине словно вырастали крылья - волк до безумия любил свою дочь и был готов разделить с ней любой момент, пускай это и было во сне.

Может рассказать ей о том, что мне снилось? - неожиданно подумалось волхву, и он согласился с собой в уме, - Обязательно надо это сделать. Возможно тогда она поймет, что я не скупой на эмоции тюфяк, а умею думать о близких. - Во сне даже сам Черномор казался себе другим: слишком сентиментальным, слишком радостным и слишком ветреным. Но как таким не стать, когда пьянящий олений запах сам тащит за собой. Когда Черномор осознал, чей именно запах он чувствует, то пасть его наполнилась слюной, а азартный блеск в глазах засиял ярче прежнего.

- Постараемся его словить, Пеночка! То-то радости будет, - и вырвался вперед. Бег свой замедлил только тогда, когда впереди затормозила Верховная. Рядом также остановилась да принюхалась дочь. Черномуш последовал ее примеру и осторожно посмотрел на странный тотем перед собой, устремляющийся в самый небосвод. Прыгнуть-не допрыгнешь до самой верхушки, на которой рога оленьи красуются. Черномор покосился на рядом остановившихся и попытался считать их эмоции: вдруг кто из них понимает, что за штука впереди путь преградила? Но считать не успел, как громогласный и величественный голос озарил поляну.

Понял Черномор, что Боги развлекаются. Что же, попробует он не оплошать, раз избранным стал на эту ночь.

Шипящее пламя спустилось с самих рогов тотема, обняло своим огнем каменные фасады и спустилось на землю, стремительно направляясь в их сторону. Черномор зажмурился и отвел уши назад, когда божественный огненный свет коснулся его тела, а потом ощутил разливающуюся по лапам силу. Казалось, что пару лет назад он ощущал себя так же, как ощущает себя сейчас. Невероятные чувства.

- Аррх, - рыкнул в удовольствии зверь, отряхивая шкуру от налипших светяшек и посмотрел на Пеночку, - Слышишь Верховную? Великая честь оказана, так давайте же не упадем в грязь мордой, - последнее уже сказал громче для всех, лукаво бросая взгляды на всех собравшихся. Подарок Велеса толкал вперед: а вдруг еще что перепадет? Пока все знакомство начали, то Черномор принюхался к следам и понял, что тропинка их ведет вперед за тотем.

- Меня можете звать Черномором, я Алый Волхв Сумеречной стаи, - обратился к двум волкам из Яробожьей стаи, а после мотнул головой вперед, - Вперед, не будем терять ни мгновения! - сколько еще им здесь отведено? Надо успеть сделать то, что велено. Надо не попасть под гнев божий. Вновь Черномор толкнулся лапами и побежал за тотем первым, в неизвестность.

Подпись автора

Шёл я лесом, вижу мост, под мостом ворона мокнет.
Взял её за хвост, положил на мост, пускай ворона сохнет.

Шел я лесом, вижу мост, на мосту ворона сохнет.
Взял её за хвост, положил под мост, пускай ворона мокнет...

Из всех присутствующих самым темным сохатым показался тот самый волк, что спрятался за спиной Князя. Ни то нарочно прикидывался, ни то в самом деле был такой... Я скользнула глазами по Остроскалу и, легонько улыбнулась. Словно сочувствующе. Разбираться с поведением волка предстояло ему, а не нам.

И зацикливаться более не стала.

Погоня разгоралась, лапы вперед словно что-то гнало, как вой за спиной, как хлещущие ветки по ушам. "Беги!" Кричало всё вокруг. "Догоняй!" Не в страхе, не в ужасе - лишь целью поймать играющее с нами божество. И зубы то и дело растягивались в оскале, принимая вызов, бросая свой. Опрометчиво ли, шутки с богами шутить - но всей стаей, временной, да единой, азарт вел вперед. До самого прохода, около которого я быстро затормозила, перебирая лапами.

- Опа, - Вынесла я, глядя на провал, ведущее в заманчивое неизвестное. Повертев головой, убедившись, что действительно ведет, действительно в заманчивое. Будто всё указывало на проем. И лес, далеко позади оставшийся, а ветви будто тянувшие к пещере. И стены, словно сходящиеся на входе. Даже камни под лапами будто были вытянутой формой, стремились сойтись в невидимой, но единой точке где-то внутри, там...

"Ну ла-а-но." Я хмыкнула под нос, и рядом, из небытия, словно из самого воздуха, возник сгусток тумана, тусклым света светом обдав всех присутствующих, а после постепенно разгорающийся ярче, обретая форму... маленькой парящей рыси, что перебирала лапками по воздуху, прыгала по нему, как по веткам или кочкам.

И прежде, чем свет стал бы достаточно сильным, чтобы сделать наши фигуры не смутными силуэтами в ночи, а чем-то большим, я нырнула в проем, уводя за собой созданный "светильник"-фамильяр. Внутри радуясь почти как волчонок.

А внутри самой пещеры дыхание и вовсе перехватило. Из пасти вырвался клочок воздуха, но не обратился в пар, как ожидалось, а рысенок кувыркнулся в воздухе, еще больше заставляя искры на полу - да и на нас - затанцевать.

"Красивое..." Я и слова не произнесла, просто горящими глазами осматриваясь, и запоздало подвинувшись - дабы никому не мешать у входа. Лапы сами медленно повели к стенам, и я осторожно когтями тронула поверхность. Затем лапой. Затем, едва уловимое движение воздуха поблизости, и из стены словно выпал маленький кусочек, как осколок льдины. Тут же пойманный фамильяром, а затем им же подброшенный. Вследствие кусочек "стены", приманенный магий, какое-то время просто завис и плавал то перед мордой, то около головы, поддаваясь изучению и рассмотрению...

Рысенок прыгнул дальше, в глубину, став заметно тусклее - света внутри и так хватало, что было неожиданно, и я поспешила последовать туда же, то и дело прокручивая осколок в воздухе. Разве что на зуб не пробовала. Уши то и дело подрагивали, словно вслушиваясь в окружение, глаза то и дело осматривались. Трофей мог остаться со мной до самого конца пути, а вот пещера могла окончится и раньше... Тем более, что ощущение "слежки" присутствовало. Или слежки, или просто чьего-то присутствия, от чего свет фамильяра становился всё слабее и слабее... Словно стараясь привлекать меньше и меньше внимания. Вплоть до исчезновения, если потребуется.

Подпись автора

☁   

О привычной осторожности Черномор позабыл. Не смутился даже, когда лес черный начал сгущаться перед мордами бегущих. Рвался себе вперед, чувствуя, как тянет его за собой охотничий азарт, которым Велес его вознаградил.
По один бок - дочь бежит, Хорунжий стаи; по второй - Мёрьк, Верховная, ранее - черный вороненок, которого среди толпы Черномуш разглядел. Остальные двое из Яробожьей стаи держались не так близко к ведуну, но волк чувствовал их присутствие где-то в темени стволов.

Резко остановиться пришлось, когда прямо перед мордой вытянутой образовался глубокий и широкий ров - не перепрыгнуть, не спуститься на дно, чтоб перейти. Покрутив мордой, волк приметил мрачную пещерку, ведущую в неизвестность, но первым идти не поспешил, посмотрел, как сначала самый крупный из яробожников туда отправится, и только после сам следом пошел.

Земля под лапами приятным теплом обожгла, стоило проникнуть вглубь пещеры. А внутренне убранство примагнитило взгляд янтарных глаз: настолько все красиво и загадочно. Сверкает, переливается. Обратил свое внимание Черномор и на шерсть попутчиков - она тоже засветилась, словно маленькие звездочки, озаряющие небеса. Автоматом ведун опустил голову, чтобы осмотреть свои лапы и, к своему удивлению, обнаружил, что и его тело переливается игрой света. Следом за Остроскалом, поднял Черномор свою голову к сводам, и дыхание замерло в груди.

Ну и дела. Что за чудные видения, - будь возможность посидеть тут подольше, то отколупал бы волк от стен пещерных ледышки, да стал бы их изучать. Однако почувствовал Черномор что-то другое, неосязаемое, но явно присутствующее здесь.

- Будь рядом, - прошептал Черномор своей дочери (хоть и знал, что она сама в силах за себя постоять, но мало ли что в этой Нави случиться может).

Подпись автора

Шёл я лесом, вижу мост, под мостом ворона мокнет.
Взял её за хвост, положил на мост, пускай ворона сохнет.

Шел я лесом, вижу мост, на мосту ворона сохнет.
Взял её за хвост, положил под мост, пускай ворона мокнет...