"Нечитаемая". На морде у волчицы будто маска, за которой видно содержание - её эмоции - лишь через взгляд горящих разноцветных глаз. Через него она может предупреждать: "Не подходи ближе. Не трогай стаю." Там же во взгляде видна настороженность, а иногда и раздражение. Читается время от времени интерес, а в иную пору и некая усталость. Её огромная фигура обманчива грузна - она поджарая, а не мускулистая, - и смотрит Мёрьк часто исподлобья даже при своем росте, когда не выпрямляется в гордой осанке, чуть вздёрнув подбородок. Шаг осторожный, но не трусливый, а тихий.  Волчьей рысью Тьма преодолевает расстояния, пока длинный и пушистый хвост метет следы или же служит призывом состайникам следовать за самкой, устремляясь кончиком к небу.

Шерсть достаточно жесткая, часто иголками топорщится, пушится больше обычного на некоторых областях тела. Локти, бакенбарды, лапы, хвост, ворот - в шутку или всерьез называемый "гривой" - покрыты более длинной шерстью. Уши немного больше, чем у других волков и чуть более вытянутые.

Глаза, как сказано было ранее, двуцветные. Синий и желтый, взгляд её, чуть прищуренный. Самка словно пытается заглянуть в ваше нутро, душу, тело, будто игнорируя приличия и личные границы. Во взгляде её порой играют и искорки смеха, и грусти, и гнева, и нежности с заботой, но чаще всего, для большинства, в нём обитает нечто почти мертвое.

Образ дополняют верхние клыки, что немного больше - длиннее - обычного, отчего едва видны даже при спокойной мимике Мёрьк под губами. Впрочем, никакой пользы ей от этого или же вреда нет.

Одиночка - было бы характерным словом для неё. Таковой всю жизнь была бы, но в стае она была вынуждена взаимодействовать, общаться, терпеть, приспосабливаться, говорить одно, а думать иное. Осознать, что окружающие не так уж и плохи бывают. Не вникая в причины, сейчас можно выделить некоторые характерные черты нрава и поведения самки.

Любопытная. Не до безумия, чтобы кидаться в омут с головой, но пытливая, оценивающая, пробующая, осторожно, снова и снова, смотря на результат. Ей нужен результат - он играет наибольшую роль, имеет наибольшую значимость, ценность. Лишь некоторые вещи способны приносить удовлетворение в процессе, наполняя жизнь Тьмы цветами, воздухом, запахами, теплом, а не погоней за конечным итогом.

Настороженная. Можно назвать её недоверчивой - не будет далеким от правды, - однако она "не верит" не окружающим волкам, а в целом в благополучие мира. Призма восприятия волчицы в темных градиентах и холодных оттенках с редкими проблесками. Ожидания от мироздания у неё соответствующие, - то есть, никакие. Хорошего лучше не ждать - меньше разочарования. Но не мешает радоваться, случись оное. Приятно же, что тут говорить? Не мешает делиться знаниями с пытливыми умами, разделять с ними эксперименты, тягу к совершенствованию. Не со всеми. Кого присмотрит.

Стратег и тактик. Мёрьк любит продумывать наперед всё, что только сможет. Всё, что сможет узнать, услышать - всё составит, оценит, переделает, снова и снова. Расчеты будущих исходов отнимают у волчицы столько сил, что на "настоящее" внутренних ресурсов Мёрьк порою просто не хватает. Так что мир вокруг видится самке словно через толстый слой льда, да и слышится также. Она так часто старается приготовиться "к худшему", ожидающего за поворотом, что умертвляет надежды на что-то теплое. Что-то, что было бы похоже на материнские объятия... Это тяжело, словно физически давит к земле.

И всё же, она продолжает жить и бороться.

Мёрьк одержима знаниями. Магия для неё - живая вода, холодное питье в знойный день. А душа у неё - в звездах, в небе, где мерцают огни, куда может смотреть ночь напролет, тоску гася внутри.... А увлечение её - травы разные, отрава да целебное, испытывать и запасать, бережно собирая у земли, нежно перенося на новые места, вводя в живые организмы. Потому получила прозвище по названию одних из любимейших трав, что способны отправить на свет тот к богам, быстро и медленно. Но она не только калечит, но и способна вылечить. А попадется что-то необычное - она захочет это получить, чтобы изучить. Желательно, чтобы со всеми правилами безопасности, но манит и тянет почти также, как далекие звезды на ночном небе... Но те - не достать. А земное что же? Почему бы и не получить, коли можно протянуть лапу и взять. Ведь знают все простую истину, где изрекается: "Знания - сила."

Сила - залог того, что тебя не тронут. А коли тронут - пожалеют, сильно, больно, до стона и скулежа... Мёрьк не будет великодушной, и выпустив внутренних демонов, голодных и жадных, натравит на обидчика.

Последняя константа держит её в лапах - она не может позволить себе срываться по любому поводу, - однако за счет этой искорки, этого внутреннего и скрытого огонька, Тьма и ведет стаю по дороге благополучия: готовая защищать яростно, преподав урок долгий и жестокий. Хотя мир зачастую выгоднее - в её глазах, - так что зазря наживать врагов Сумеречникам, или же себе, она не видит смысла, а потому не станет. Это то, что и сделало её Верховным Волхвом при её внешней отрешенности, особенно от социума. Лучше пусть окружающие боятся да называют Черниговым племенем. Лучше пусть обходят стороной. А они будут копить, испытывать, пробовать - всё и по-всякому, чтобы оставаться в мире, вне болота черного внешнего мира, что будет тянуть к ним свои клыки и когти. Они готовы будут помочь, протянуть лапу тем, кто тонет, но желает выбраться. Но лично она готова оставить и калекой того, кто перейдет черту их доброты да отзывчивости. Не станет подобное делать, если есть возможность расправиться с проблемой иначе. И не станет давать шансы бесконечно, отсчитывая каждый раз, засекая каждую рану нанесённую... веря во что-то несбыточное.

Нормы морали Мёрьк готова переступать, даже не оборачиваясь, если это будет того стоить. Внутри будет, - скорее всего будет, - пожар и смятение, бурлящие воды моря в шторм, но внешне она не должна подавать и вида. "К маске привыкаешь." Спустя какое-то время, порою, Болиголов уже и не понимает, не придуманы ли её тревоги? Или наоборот, придумано равнодушие и цинизм? Но она мало с кем может это обсудить. Свои страхи, свои раны, Мёрьк топила в учебе к магии, травах. Но никак не в состайниках.

Мёрьк не любит вешать свои личные проблемы на окружающих, которых на самом деле ценит и любит. Даже таких несовершенных. Им же, зачастую, и приходится насильно вытаскивать ядовитые иглы из волчицы, залечивая и обрабатывая царапины да раны. О себе она не слишком-то хорошо заботится, боясь перекладывать тяжесть, которую порою сама едва выносит. Боясь, что от неё отвернутся окончательно, если заглянут глубже...

Рождения своего Мёрьк не помнит, да и не жалеет об этом. Ей достаточно рассказов, чтобы внутри всё неприятно холодело. Например о том, что родную мать смог соблазнить сманенный обещаниями Черноустов волк. И тот так торопился выполнить порученное ему, что обрюхатил самку много раньше срока, так что их рождение в принципе не могло бы выдаться на теплую и благоприятную пору. Тьма не знает, насильно то было сделано или "по большой любви" и дурости матери, но природе не было дела до мотивов. Рожденные в лютый мороз волчата просто не перенесли такого испытания, каким-то чудом осталась вот она да еще один.

Благо, что стая в стороне не осталась, да и корыстные мотивы отца потомства быстро раскрылись. Во всяком случае раньше, чем он успел бы навредить еще больше. А ведь он собирался привести к Отступникам беременную самку в обмен на обещанную силу, ну а если не получится - притащить в топи хотя бы детей. Мать с выжившими волчатами взяли под опеку родные, самца же изгнали из стаи. Поговаривают, что тот сам избрал подобный вариант, то ли так веря в благосклонность Черноустов (ведь он изначально собирался выполнить задание и тем самым получить от тех силу), то ли не желая отвечать перед стаей, но итог один - в стае его более не видели, как и за пределами.

К сожалению, такое предательство и гнусное использование для матери волчат обернулось плохо. Она ослабла физически и ментально, по итогу больше и больше теряя рассудок да здоровье, и никакие попытки вытащить её из подобного состояния не помогали. Чудом было то, что она продержалась хотя бы до той поры, чтобы мало-мальски выкормить малышей, но поведение матери, её голос, её взгляд, до сих пор Мёрьк вспоминает со скрываемой дрожью. И хотя смерть родительницы не была облегчением для волчат, к той поре многие семьи обзаводились своим потомством, здоровым и по теплу, так что были неплохие шансы на выживание парочки. Если их не удалось бы перевести как можно скорее на мясо, то какое-то время еще было возможным вскармливать молоком приемной волчицы.

По итогу выходило, что Мерьк должна была получить Благословение - если получить - не в полгода, а значительно позже. Многих состайников волчонок в принципе старалась обходить стороной, замкнувшись в себе, но любопытством жила дальше. Там подсмотрит, там осторожно спросит старших (кого опасалась меньше всего). Её не обижали - уж взрослые волки так точно - но из-за неоднозначного детства её собственный скрытый нрав определённо усугубился. Некоторые состайники осторожно пытались выводить её в социум - частично им это даже удалось. От таких особенно неравнодушных волков, что жили в рядах Сумеречников, Тьма немного оттаивала, перенимала навыки общения, а особенно хорошо, подобно мху, что впитывает влагу, копила знания. Магия ей была недоступна - но она много спрашивала. Травы, ягоды да снадобья - немного не по возрасту, но она начала изучать основы, и довольно хорошо ей это поддавалось. Прочие вещи: охоту да боевое искусство, она осваивала заметно неохотнее, будто с большей опаской. Но какие-никакие успехи ей удавалось урвать и там, тем более что времени у неё оказалось предостаточно.

Когда наступил долгожданный месяц Благословения, вместе с более младшими волчатами она отправилась по Пути Судьбы. В дороге не прошло всё гладко: пара Черноустов высунули свои носы, а на охоте один раз добыча смогла нанести некоторым охотникам весьма неприятные раны. В силу возраста - как считает сама Мёрьк, - ей удалось внести значимый вклад в преодолении этих "неприятностей", а заодно помочь подлатать раненных. Зато все они дошли до места, и куда более сплоченными, чем неделю назад, когда только выходили с территорий Стаи. Остальная часть знаменательного события прошла более ровно, хотя Тьма и продолжала держаться обособленно, но некоторые молодые волки ощутимо изменили к ней отношение. Да и встретиться с волками другой стаи было... интересно. Хотя и немного жутко да подозрительно - но даже с некоторыми из них удалось тогда познакомиться, привлекая не желаемое внимание очевидным: возрастом.

Её отметил и принял Чернобог, и у самки даже немного спал камень с души - больно ей хотелось заниматься магией, и больно долго она ждала вердикта. При возвращении домой, на Чудной Неделе, она заметно оживилась и вела себя куда более естественно. И не отлипала от Волхвов и Мастеров, которые показывали таинства и рассказывали некоторые нюансы. Тогда ли, позже или раньше, её уже заприметили Волхвы и Верховный, но это никак особенно не проявлялось до поры, пока Тьма не оказалась на Перепутье и не решила продолжить обучение. Остальные дисциплины она тоже не закинула, и пристрастия к травам, зельям, ягодкам, ядам и лекарствам не оставила. А так как общалась заметно меньше с остальными молодыми волками, чем часть других учеников, то посвящала значительную часть своей жизни и своего времени этим делам.

Она стала Мастером чуть раньше прочих - в том числе из-за возраста, - и быстро обзавелась несколькими учениками. Несмотря на свою внешнюю отчужденность, Мёрьк никогда не отказывала состайникам в их просьбах, а молодняку и вовсе частенько помогала, чем-то цепляя некоторых из них. Они же и изъявили желание оказаться под её крылом, когда пробил час. А она потихоньку продолжала своё обучение уже у Алого Волхва, и периодически лидер стаи тоже что-то ей объяснял да показывал. Волк уже облачался понемногу в седину и имел нрав скорее приятного, мудрого старика, к которому Тьма проникалась теплотой почти похожей на чувства детеныша к родителю. С её непосредственным наставником отношения были более деловыми, направленными на результат, но и не без доверия и тепла. И их обоих это устраивало.

К своим семи годам она овладела внушительным мастерством, и могла претендовать на место Алого Волхва, если бы место было свободно, но не стремилась к подобному. Но примерно в то время у стаи случилось неприятное событие: в ходе стычки отряд во главе с Верховным, где находились и Алый Волхв с Тьмой, пытался разобраться с вихтом, а в дополнение к этой проблеме попал в западню Черноустов. Лидер стаи был серьезно покалечен и лишился магических сил, а наставник Мёрьк и вовсе сгинул вместе с некоторыми другими Сумеречниками. Отряд одержал победу, но высокой ценой, и по возвращении в стаю случилась рокировка в иерархии. Мёрьк встала на место погибшего Алого Волхва.

В течении месяца стало ясно - Верховный Волхв не вернет свои магические силы. Ему предстояло еще долгое восстановление из-за потерянной лапы, и он сам, и Вече, приняли решение вполне закономерное в данной ситуации. Мёрьк еще и с новым местом в стае не смогла свыкнуться, а её выдвинули в кандидаты на Верховного, и большинство в стае проголосовало "за". Самка не подозревала, что видится в глазах стаи не только отчужденной "странной" волчицей, и что уровень доверия и симпатии при всех её причудах так велик. И она, скорее всего, отказалась бы, даже настояв на своем, но перешедший в ранг Стариков Верховный успел с ней поговорить, успокоить, уверить и наполнить сердце хотя бы некоторым подобием тепла. В итоге Мёрьк приняла результаты голосования, заняв место старика, который всегда был к неё добр, и обещая чтить память прямого наставника. Именно он - по мнению Мёрьк - и должен был бы стоять там, где теперь стоит она.

За три месяца особых событий не стряслось. Тьма провела обряд Наследования, несколько раз помогала разбираться с нечистью, продолжает обучать свои учеников, не пожелав их оставлять - многие из них, подобно Мёрьк, не остановились на ступени Чародеев, а пошли дальше, - растит вороненка, по возможности либо проводя время с ним, либо перенося с собой на загривке, создав ему там гнездо для удобства. К соседям относится больше положительно, нежели нейтрально - сказываются старые связи с нынешней там Княгиней. Черноустов не любит, пожалуй даже больше, чем некоторые её состайники - и не удивительно. С её личными счетами к их племени. Но на рожон не лезет, поддерживая жизнь Сумеречников и развитие в первую очередь.

Подпись автора

Они далеко где-то там И даже те из них, что сами пали к ногам не принадлежат нам Птице — небеса, рыбе — океан, человеку — смерть Звёзды — богам