Месяц Благословения, ночь с 18-го на 19-й день
на пересечении запруды с рекой, по речную сторону от плотины
ㅤㅤ
ㅤㅤВсякий пристальный взгляд волчицы ощущался Сведухом магически резко, он и сам едва понимал, как Мёрьк каждый раз удаётся так пронизывающе смотреть, и ёжился время от времени. Благо взгляды эти не длились долго — и Сведух не успевал начать перебирать все потенциальные ошибки за последний... месяц.
ㅤㅤСведух кивнул с каким-то невнятным бурчанием, «да, недоволен», и, заканчивая отряхиваться, подумал: «А тебе сейчас тоже нужно упорядочить мысли?»
ㅤㅤПриблизившись, он ответил вслух:
ㅤㅤ— Я не согласен с тем, что пламя упорядочивает мысли, я от него, наоборот, начинаю осмыслять страх смерти и в частности страх огня, ещё не вымытый из нас поколениями. Олени боятся огня и мы боимся, но не так сильно. ...И да, недоволен. Тем, что эта тренировка вышла так себе. Не знаю, когда преодолею эти мерзкие полторы минуты...
ㅤㅤВолк сел напротив разгорающегося костра. После удушающего холода ноябрьской воды этот огонёк был благом, согревающим глотком, правда, немного. И в основном он всё-таки был красив, а не полезен, и это Сведуху было даже ценнее.
ㅤㅤ— Что до огня, — внезапно заметил он, — это красиво. Смотри, как пламя танцует на воздухе. Я уверен, в нём можно увидеть духов, если призывать их, привязывая к костру. Ты когда-нибудь проводила такие обряды? Получалось?
ㅤㅤУченик испытующе посмотрел на Верховного волхва. В его виде сквозь зябкость проклюнулась жажда знаний, так знакомая всякому их с волхвом состайнику. Однако за Сведухом, Аконитом и ещё парочкой особенно увлечённых эту жажду знаний отмечали чаще, чем за другими, и по-разному к этому относились.

Необходимость быть первой в своих откровениях не слишком пугала Наледь - ее история была отточена до последнего слова. Некоторую шероховатость, вызывали, разве что моменты, связанные с Морошкой - ей совсем не хотелось упоминать о ее роли в собственном спасении. Ну, и конечно же прошлое, которого Наледь почти не помнила. Впрочем, об этом даже и врать не приходилось - обычно, к признаниями Наледи о потере памяти, относились бережно и снисходительно, чем волчица частенько пользовалась.

Вытянув усталые лапы поближе к огоньку, она с доброжелательной улыбкой оглядела собравшихся волков:

- Что ж, скажу я первой, но смотрите, после надеюсь на откровенность... - Наледь послала особенно очаровательную улыбку Алому волхву, - я очнулась сразу в плену... Да, именно так, - сразу ответила она, на возможные сочувственные восклицания, - до этого... Ничего не помню. Ходить с колокольчиком, это словно постоянно жить в тумане. С каждым днем от тебя остается все меньше... Тебя. Ты ешь, когда чувствуешь голод, пьешь, когда чувствуешь жажду, но больше - ничего. Воспоминания угасают... Просто покидают разум.

Она склонила голову в задумчивости, но на самом деле повернула шею так, чтобы в свете огня отразился след от ошейника, и заодно придушила в зародыше ненависть к поднявшимся воспоминаниям. Да, ей не нравилось вспоминать свою жизнь у черноустов, и более младших членов Сумеречной стаи она осекала на половине любого вопроса о ее прошлом. С кем-то взывала к жалости, кому-то откровенно грубила. Однако, здесь был Алый волхв. Ради него стоило побыть... слабой.

- Но однажды морок, сковывавший меня, ослаб... И я стала осознавать себя... Понемногу. Я увидела каменные стены пещеры... Почуяла запах прелой соломы... После - пустота. Часы? Дни? Недели? И снова обрывки. Тяжелое дыхание рядом, боль от укусов и... - она многозначительно обвела взглядом Черномора и Смертовеста, - не стану вдаваться в подробности. Скажу лишь, что мне не сразу удалось понять, что происходит. Лишь позже, по обрывкам фраз я смогла сложить историю... Моего освобождения, если это так можно было назвать. Оказывается, я была в... - она приподняла губу, обнажив клык, но взгляд, направленный на костер, оставила недвижимым, словно видела в огне картины прошлого, - стаде, как они это называют, одного могущественного на болотах волка. А тот, кто был приставлен присматривать за этим стадом меня... украл.

Наледь оглядела свою шерсть, с ухмылкой, саркастичной ровно настолько, насколько требовалось для следующих слов:

- Мне повезло. По словам моего похитителя, я была красива. И ему удалось убедить владельца стада в том, что я отбилась от других волков и сгинула в трясине. С тех пор я была только его пленницей... Это было немногим лучше, чем существование на пастбищах. Он пил мою кровь... И делал другие вещи. 

Она помолчала с печалью, необходимой для такого тяжелого признания и продолжила:

- А после обман раскрылся... И владелец стада схватил моего хозяина. И меня. Он не пожелал вернуть меня себе, ему не по вкусу были те, кого уже попробовали другие. И он отпустил нас... Бежать. А за нами по пятам пустил своих прислужников.

Наледь прижала уши, словно прислушиваясь к собственной лжи. Звучала ли она убедительно? Она вспомнила фигуру Викула, его холодный взгляд и мысленно кивнула себе. Да, пожалуй, это было вполне в его духе.

- Мне опять повезло... Почти в самом начале преследования, я свалилась в овраг, и в суматохе преследователи не заметили, что жертв стало на одну меньше. Они промчались мимо... За моим хозяином, а мне удалось спрятаться... Наверное, потому что тогда я казалась больше мертвой, чем живой. Я едва смогла выбраться оттуда, и по счастью не попалась стражникам. После я наткнулась на семью одиночек на окраине... Они помогли мне залечить раны и оправиться... Но когда узнали откуда я - нам пришлось распрощаться. Честно, я и сама не хотела подставлять их, да и слишком близко они жили... к болотам...

Она поежилась, вполне естественно, и вздохнула:

- Надеюсь, с ними все в порядке. Очень добрые волки... Так или иначе, я продолжила путь и попала к вам. У вас замечательные наставники. Мне удалось вернуть навыки. Но, к сожалению, не память. А может, и к счастью...

Наледь улыбнулась и встряхнулась, будто стряхивая с себя груз воспоминаний:

- Видите, я была откровенна, - обвела она взглядом Черномора и Смертовеста, - будет нечестно, если вы не ответите мне тем же. Ведь я не слишком люблю рассказывать эту историю.

Подпись автора

ава от Черномора :З

не верить людям значит не иметь друзей не верить миру значит не читать газет не верить в то, что этот мир уступит и прогнется под тебя - значит не верить самому себе

мы то и дело выпадаем из игры нервный тик и срыв, выреветь навзрыд если повезёт, то первый подавить порыв если нет, то постараться миру выдать рёв за рык

выдать плач за смех. крики за победный клич
за недвижной статью спрятать нервный паралич
выучить и вычитать
мир не любит слабых, одиноких и улыбчивых

викулу от дека, видимо с любовью

кто в болоте? а, это Викул
он всё время там, пакость, лежит
но не слушайте, дети, посул
его слово - отрава во лжи

не ходите в болото к нему,
он нарочно сидит там и ждёт...
вот сейчас я морошку веду,
а он ей гад бочок отгрызёт

викулу от морошки, точно с любовью

А там Викулушка живет
Он кровушку мою не пьет.
Он черноуст порядочный
И чуть-чуть загадочный хд

Удобно или же не очень, но Черномор все же устроился около огонька. Шерсть на его загривке продолжала шевелиться то от навязчивых мыслей, то от приставучего голоса, однако на лице своем волк старался выразить вселенское спокойствие. Да, он хотел поскорее покинуть мирно развлекающийся молодняк - Волхв даже отыскал в своей голове причину для ухода! - но отчего-то пока что продолжал здесь присутствовать.
История Наледи не задевала алого за живое. Он знал, что мир полон страданий, и на чью-то долю их выпадает больше, а на чью-то меньше. Сам же Черномор выставлял себя где-то на золотой середине - жалеть себя не хотелось, хотя, на самом деле, такое умозаключение тоже подразумевает жалость перед собой. Вероятно где-то в глубинах собственной души ему желалось отыскать лучик поддержки и понимания, однако все его окружающие волки так или иначе были погружены в себя, а гордому и себялюбивому Черномушу не особо-то и хотелось показывать слабину. Не тот статус. Не то положение.
Волк старался вникнуть в рассказ голубоглазой волчицы. Попытался также изобразить на своем лице выражение сочувствия. Кажется, на моменте с побегом волхв слегка протянул свою лапу и коснулся ей белоснежной лапки Наледи. Это все не искренняя поддержка. Это игра, в которую Черномор решил поиграть, чтобы хоть как-то отвлечь себя от тревожащих рассудок мыслей. Эту историю волхв знал, но не настолько подробно.
Обычно заложники обстоятельств не горят желанием рассказывать о пережитом, но тут что-то подтолкнуло Наледь к искренности. Похвально. Возможно такую партию Черномор также сможет отыграть. Интересно, о чем же поведать? Не о сломанной же лапе.
- Твоя история очень трогательна, Наледь, - склонив почтительно голову, пророкотал Черномор, покосившись на Смертовеста. Чародей также расчувствовался от рассказа волчицы - об этом говорил его оскал. Да, черноустов необходимо ненавидеть.
"Но им знаком секрет долголетия, Черномор."
От этих слов волхв тоже подхватил оскал Смертовеста - как же кстати молодой чародей проявил нелюбовь к обитателям болот!
- Жаль, что я не могу отомстить за тебя и за всех жертв, попавшихся в лапы к черноустам, - волк горестно покивал, сбивая с лица оскал. Он подтянулся к шее Наледи и провел лапой по ее загривку, рассматривая след от старого ошейника. С какой же ненавистью, должно быть, его затягивали на ее прекрасной шее...

- Я же поведаю не о лапе. Раз у нас зашла такая тема. Быть может моя история порадует тебя, Наледь. - угрюмо произнес алый, медленно поворачивая свою голову к густому ельнику. Там, за могучими хвойными ветвями прятались воды кровь-реки. Там несколько лет назад свершилась ужасная картина, о которой мало, кто знал, а если и знал, то не всё. Но и сейчас Черномор не собирался быть искренним, он хотел показаться героем в глазах сородичей и сильным защитником сумеречников, ведь тогда он...
- Это был двести девяносто девятый год, кажется, если не изменяет память, месяц рыжих лун, - эта история была отточена до мельчайших деталей, поэтому Черномор не боялся оступиться, так как это было невозможно, - Один волк из нашей стаи, да-да, из нашей, повадился изучать черноустов. Часто пропадал, а когда являлся в стаю, то удивлял каждого своими фокусами, - волк ощетинился, вспоминая, как ощущал тебя в те дни, когда Чеслав начал превосходить его по силе, - Говорил тогда, что тренируется отдельно и познает таинства боевой магии. Многие ему верили, но не я. Я же предчувствовал, что происходит что-то неправильное, что-то из ряда вон выходящее, - волхв повернулся к костру и задумчиво посмотрел на танцующие огни пламени, - Знаете, ведь подозревать ближнего своего это плохо. Мы ведь все одна семья, пусть и не родные друг другу, но каждый должен отстаивать интересы Сумеречной стаи. Но я подозревал. В одну ночь проследовал за ним, благо, магия скрытности помогла мне не проявить своего присутствия, и я увидел нечто... Этот волк разговаривал с другим, и я понял, что это черноуст по стоящему вблизи кадавру. Я не испугался тогда, но осознал, что наш состайник - предатель, а после того как и он сам поднял кадавра, я убедился в этом, - Черномор осторожно откусил кусочек от сома, чтобы сделать недолгую паузу в разговоре. Сейчас он не чувствовал за спиной боли от совершенного убийства, но знал, что поступил неверно. Ему не оставалось тогда выбора, ведь стоял вопрос: он или Чеслав. Конечно же Черномуш выбрал себя, кого же еще?

- Дождался я, когда этот волк останется один со своим проклятым кадавром. Тогда я вышел из тени и обрушил на него шквал яростных атак, после чего преступник погиб. Я отдал его водам кровь-реки, ведь у нас положено отправлять в последний путь сородичей таким образом. Не мог я оставить его гнить на земле родной, но может это и ошибка, что я не унес его труп к болотам, чтобы черноусты знали, что им не получится хитростью разрушить нашу стаю. Однако, Наледь, теперь ты знаешь, что любой черноуст, что сунется к нам, получит сполна. Ты под защитой, - волхв деловито оторвал себе спинной плавник от сома и обхватил его лапами. В рыбье мясо же впился зубами и начал смаковать, будто бы ничего не происходило.
- Смертовест? А твоя история, - подал голос Черномор, сплевывая рыбьи косточки в костер.

Отредактировано Черномор (09.08.2025 13:10:01)

Подпись автора

хронология игры | мастерская

Смерт уселся на попу, положил хвост на лапы, закрывая их и наклонил голову.
-Да, Черноусты ужаснейшие твари и я сожалею что вам обоим пришлось с ними столкнуться.
Смертовест прижал уши к голове.
-Моя жизнь была более спокойной и мирной....
Волк опустил голову, смотря на лежащий перед ним кусок и тут же вскинул её, услышав голос Наледи.
-Свою историю? Да, я родился среди одиночек, в предгорьях, но события моей жизни и вполовину не так важны как ваши. О чем бы вам рассказать....
Чародей слегка подергал кончиком хвоста.
-Хм.... Разве что о волке, что был настолько безумен, что нам с Сагааном пришлось его убить. Именно тогда я впервые рассказал о скорой смерти.....

Подпись автора

Нельзя бывает только тем, кто спрашивает!

Месяц Благословения, ночь с 18-го на 19-й день
на пересечении запруды с рекой, по речную сторону от плотины
ㅤㅤ
ㅤㅤМагический огонь не то же, что обычный, однако и он по желанию творящего имеет свойства дикого огня и печёт, сжигает, обжигает, светит, греет, а переливается так и вовсе неотличимо от природного. «А всё потому, что мы не можем себе помыслить огонь другим, не похожим на обыкновенный», — думал Сведух, глядя, как Мёрьк проводит лапой над собственной магией. Мысли о преодолении ограничений казались ему запретными и во многом такими и были: тому учило сказание о Черниге, на то напирали уважаемые ведуны, и даже боги, кажется, были такого мнения, раз создали ограничения такими труднопреодолимыми. Поэтому Сведух ими не делился и лишь изредка намекал иным состайникам, которые казались ему способными понять, но пока сумрачные уши были глухи к его намёкам. Вот и сейчас Мёрьк продемонстрировала практичность, достойную верховной, и ученик с уважением, но не без грусти кивнул.
ㅤㅤ— Всё так, — ответил он, плавно уводя взгляд наклоном головы в другой бок от волчицы. И, отпустив печаль, отшутился:
ㅤㅤ— Над кем — это ведь я у тебя спрашивал, было ли и как, если было. А если не было, то нечего и обсуждать.
ㅤㅤСведух сопроводил свой лёгкий ответ постукиванием хвоста, цепляя на его мокрую шерсть опавшие иголки и прочий лесной сор.
ㅤㅤ— Расскажи лучше, если не сочтёшь оскорбительным, а отчего не спится тебе? В это время я никого не видел у реки уже месяц как. Тихослав недавно водил своих волчат показывать бобровий сон и искать мерзявок, но это ж не то, что в одиночку прогуливаться, как при бессоннице.
ㅤㅤ— Не то чтобы выглядишь бессонной, — поспешил Сведух оправдаться после указания между строк на усталый вид Мёрьк, — просто как-то... совсем не набираешься сил перед зимой, меня это немного волнует.
ㅤㅤ«А должно волновать Аконита».
ㅤㅤ«Ну ладно, на самом деле кого угодно. Не хватало перед зимой потерять такую сильную волчицу и к тому же на её должности».
ㅤㅤ— Я бы даже задал более личный вопрос, если позволишь.
Совершенно взросло, внимательно, но без вызова Сведух заглянул в разноцветные глаза Тьмы.

ㅤㅤ— Забот слишком много, Сведух. Голову приходится иногда разгружать... хотя бы вот так.
ㅤㅤ«Стоило ли ожидать иного?» — меланхолично отозвался внутренний голос волка.
ㅤㅤ— Неплохой способ, действительно, — повёл головой Сведух. — Но, честно, выглядит так, будто тебе неспокойно на своём месте и ты от тревог лишаешь себя самого лучшего способа облегчить голову — сна со сновидениями. Я, конечно, не зелёный мастер, просто по наблюдательности отмечал у себя и родичей, как действуют сны. А спросить хотел вот что: есть ли тебе с кем разделить тяжесть своего долга теперь? Я не про помощников всяких, а так... про родную душу. — Он нахмурился. — Но это тоже от моих размышлений, может, тебе так и не нужно.
ㅤㅤМолодой волк слегка сгорбился и прижал к лапам хвост. Было видно, что эта тема для него животрепещущая и в живом своём трепете неоднозначная. Может, он так завуалированно искал совета, может, хотел его дать, а может, просто бестактно — за неуважением к лебезящему такту, свойственным немалому числу Сумеречных — исследовал чужую душу, покуда выдалась такая интимная возможность.

Месяц Благословения, ночь с 18-го на 19-й день
на пересечении запруды с рекой, по речную сторону от плотины
ㅤㅤ
ㅤㅤВолк навострил уши на столь поспешный ответ. В этом было что-то. Ах, колкости. Значит, в словах Сведуха было чёткое попадание в проблему, но проблему поверхностную, иначе удар бы сразил Мёрьк и заставил задуматься. Ведун стерпел укол, лишь слегка подвернув морду, чтобы обозначить свою невраждебность старшей, и подумал: «Ты так ёрничаешь, а ещё удивляешься моим вопросам после такого». Что ж, диагностирована бессонница от, предположительно, чрезмерной ответственности и страха с ней не справиться. Сведух внимательно слушал далее, порадовавшись задумчивости и как будто раненности волчицы последним вопросом — приятно иметь похожие проблемы.

ㅤㅤТо, сколько чувств просочилось в голос Тьмы, какие разительные перемены претерпевали её осанка и взгляд, для Сведуха оформляло крайне доверительную атмосферу — и ломало остатки дорогого ему образа «сильного лидера», который он лелеял пагубную мечту навесить на всякого уважаемого собой волка и даже вешал, пока не сталкивался в очередной раз с тем, что все вокруг просто волки, просто живут жизнь, исключительные только своей индивидуальностью, а не чем-либо героическим. Вот и сейчас он почуял в Верховном Волхве волчицу, мастера Синей учины Тьму, его состайницу, и увидел её обыденно, и проникся, но детский пыл подчинения авторитету в нём угас. Так что цепкий изучающий взгляд аналитика он встретил уверенным взглядом того, кто сводит разложенное анализом в цельный образ, синтезируя знание. Да, эмоции и чувства тоже можно разложить по полочкам и уголкам, и они покажут рисунок твоей души, а ты что, хочешь не задумываться?

ㅤㅤ— Это ведь не про скидывание проблем, — повёл Сведух плечом, — это про ощущение смысла (во-первых), близости (во-вторых) и единства (в-третьих). Помогает делать что-то ради чего-то, быть в этом заодно с кем-то и чувствовать, что даже твой провал обрушит тебя не в пропасть, а на сено в твоём логове, на котором ты выспишься и исправишь затем ошибку. Всякие другие точки зрения тебе предоставит любой взрослый волк, а вот верность лично тебе и лично твой повод быть — только родные души, как я их называю.

ㅤㅤОн говорил с уверенностью старика, обдумывавшего эти слова вечность. И с тенью равнодушия подмены, какое только-только демонстрировала Мёрьк — только Сведуха в этом печалило то, что он рассуждает о родстве душ, сам не имея такого и, более того, не имея никаких предпосылок пытаться выстраивать близкую связь с Мёрьк. Они в одной стае, но в разных поколениях, в разных рангах и, очень вероятно, их картины мира слишком различаются. Они друг для друга сейчас случайные попутчики на дороге к семье.

ㅤㅤ— У меня такой тоже нет, — добавил он глухо. — И мне всё менее интересно жить без этого.
ㅤㅤ— Но спать я ещё могу, — противная Сведуху попытка сделать их слишком тяжёлый для чужих разговор легче шуткой и всего лишь отражение такого же защитного юморка у Мёрьк.