После разговора с Рагной я удалился своему пристанищу. Не знал, временное оно или же будет постоянным, но после прошлых жизненных дорог, когда "такому как я ни к чему было место личное" - я им таки обзавелся, став Присным. И почти тут же снова исчез на месяц, то и дело возвращаясь с ответами и снова исчезая.
Но сейчас оно было нужно по другим причинам.
***
- Новый Присный, - Поклонился Пастырь, не глядя на меня, ткнувшись взглядом под лапы. Блеклый взгляд, будто ослеп, но где там. И мех его серо-белый я помнил, только раньше смотрел и говорил он ой иначе. А тут ишь, поклоны, глазки тупит, а от самого злобой тянет, завистью. - Чего желает?
- Новый Присный, - Холодно повторил я, шагнув в его сторону, твердо ступая в почву лапой. - Желает посмотреть твою паству, Хранитель Пастбища. Сейчас же.
Волк сдал назад, то ли не ожидая напора, то ли сменив презрение на страх, но кивнул и предложил следовать за ним. Я сощурился и тронулся вслед, осматривая Скот взглядом, мало что выражающим. Подавляя всё то, что их жалкий вид во мне вызывал. И нет, не голод - это было было привычным, и сейчас я даже был рад, что не мог питаться часто и много, как позволяли себе куда лучше устроенные Черноусты.
Я искал конкретную фигуру среди всех. Ту, что несколько месяцев назад заметил случайно, и был готов взвыть от смешенных эмоций. И нашел.
- Стой, - Грубо потребовал я Младшему, и указал в сторону белой волчицы. Некогда белоснежная, яркое пятнышко в летние дни - а ныне почти серая, разве что не прозрачная, как неприкаянный вихт. На шее были видны следы кровоподтеков, не смытые полностью - то ли кусали часто, то ли лень было заниматься такими мелочами. - Её. Забираю.
- Как скажет Присный. Сейчас приведу её к вам, позовете как приведете обратно? - Проговорил Пастырь, и шагнул было за Мьёлль, но я загородил ему дорогу лапой.
- Ты не понял. Я забираю насовсем, - Вдруг улыбнулся я, и приблизил морду к Пастырю. - И не сейчас. В следующий раз, когда приду, чтобы подготовил её как будущего питомца, а до тех пор никто и когтем не трогал.
- Что... Без ошейника? Т... - Запнулся было Пастырь, но успел поправить себя. - Присный, ошейник просто снять - мало, и от сознания ничего уже может не остаться. Нет, это дело ваше, но я обязан предупредить... Не лучший питомец может быть, не оправиться еще...
- Тогда подготовь инструкции, чтобы оправилась, - Оборвал я волка, щелкнув зубами. - Как хочешь, но чтобы было, мне некогда с тобой в полемику вступать сейчас!
***
То, что я щегольнул властью, я тогда не жалел. Пастырь прежде на меня как на отброса смотрел, что к любимым его игрушкам смеет приближаться, даже по заданию если. А тут занервничал. И вернувшись, я действительно обнаружил, что Мьёлль вымыли, почистили - даже травами какими-то дурными попытались надушить, вызывая во мне клокотание.
"Идиоты." Я ничего не сказал, лишь выслушал всё, что сообщил мне волк, ухаживающий за Скотом. Он сам знал не так уж много, какие-то минимальные знания о врачевании, и то таком, что на травах да зельях базировались. Но разузнал хотя бы всё, что мог - уже не пустые лапы.
- Хорошо, - Сухо и холодно буркнул я, убирая в сумку сверток. - Я тебя услышал. Свободен.
И, повернул голову, толкнул пока еще в ошейнике волчицу в сторону логова. Дорога предстояла недолгой, но тернистой, но её нужно было пройти. Мелочи, в сравнении с предстоящим.
Через Колючие заросли приходилось идти осторожно, и то не из-за себя, а из-за идущей как в полубреду белой. Я старался на неё не смотреть, но этот клочок пути обязывал держать каждое движение волчицы под контролем, чтобы не вписалась боком или грудью в шипы. А когда тропа кончилась, и показались неприметные густые заросли с углублением под ними, я мягко направил синеглазую туда. Вниз, по спуску, под землю, за парой поворотов.
- Всё... - Тихо выдохнул я, оказываясь с ней под сводами то ли каменных, то ли земельных. Для одного достаточно и просторно, но для двоих это место было недостаточно свободным по моим меркам. Да и я сам понимал, что мера - временная. Лучшее искать было некогда. - Пришли, Мьёлль.
Я глянул на белую, и наконец-то позволил тоске и горечи просочиться наружу. Привели её в порядок, как же - а всё равно было видно, как жизнь в роли Скота, да на болотах, отразилась на некогда по-своему яркой, как звезда, самке. Как с неё тянули все соки, какие только могли, заставляя медленно тлеть.
"И всё потому что..."
Я стиснул зубы, зажмурился и тряхнул головой. Разговор о том, что правильно, а что нет, всплывал в голове, и сейчас я не знал ответа. Да к черту, я сейчас и не хотел думать о подобном.
Достав руну, отданную Пастырем для снятия ошейника, я поднес её, впечатывая под шеей волчицы прямо в ошейник. Чувствуя, как падает он, и как рассыпается в зубах "ключ", отступил со словами.
- Прости... - Зная, что она всё равно сейчас не услышит. А само слово ничего не значит - слишком уж мелким оно было против того, что я наделал.
- Подпись автора
