Сивирь кивнул. Раз уж волчица не была знакома Морошке, то и возиться с ней дальше не имело смысла. Разве что, он покосился на свою жену, примеривающуюся к неподвижному телу незнакомки и уточнил, улыбнувшись краем губ:
- Сжечь ее ты хочешь до того, как мы ее прикончим или после?
Впрочем узнать ответ на свой вопрос, Сивирь не успел. Воронесса, прервавшая их столь бесцеремонным образом, явилась словно спасение с небес для заплутавшей незнакомки. Хотя у Сивиря для птицы нашлись бы, пожалуй, другие слова.
Он встретился с растерянным, испуганным взглядом Морошки, и почувствовал, что не может утешить ее. Даже если воронесса, представившаяся как Хугин, не врала, даже если князь не явился сюда сам, прислав лишь безобидную старуху, даже если яробожьи, раздери их леший с их приторным благородством, и в самом деле не тронули бы волчат - для них с Морошкой встреча с прошлым вряд ли сулила что-то хорошее. Не внуков же пришла проведать вредная бабка, в сопровождении княжеского ворона.
Морошка первая отмерла, решительно зашагав дома, оставив за спиной Сивиря. Наблюдать за ее удаляющимся силуэтом было мучительно. Пусть, Сивирь еще и не до конца представлял, чем для них обернется встреча с яробожьей вестницей, его пробрало ознобом, словно княгиня снова оказалась рядом. Трещина в их безмятежной жизни, которую они без сомнения оба почувствовали, становилась словно шире с каждым шагом волчицы.
- Морошка! - Сивирь рванулся за ней. Ему было плевать, что станет с козами, Ледяной и молоком, однако насмешливый голос воронессы остановил его, заставив раздраженно глухо зарычать.
- Я все рраскажу князю, - раскатисто произнесла птица. Сивирь обернулся к ней и поднял голову. Больше всего ему хотелось зарядить в воронессу хорошим магическим зарядом, удушить ее тенями, а после втереть в камни, но он чувствовал, что это никак не поможет той сложной ситуации, в которой они с Морошкой оказались. Ведь тогда пришлось бы убить и Хельгу, но вряд ли Морошка разрешит решить ее судьбу так же, как судьбу Ледяной. Хотя, Сивирь и подумал, что от ослабшей, истекающей кровью волчицы им будет куда меньше вреда, чем от посланницы князя. И что ее он прикончил бы с куда большим удовольствием.
- Да ну? - осведомился он, ожесточенно оскалившись. Угрожать воронессе всерьез было все равно, что щенку прыгать за перепелками, и бессмысленность сопротивления взбесила Сивиря как и всякий раз, когда в его жизнь вмешивался кто-то, кому там было не место.
- Да, - спокойно ответила Хугин, и деловито обтерла клюв об камень, - а вот что я рраскажу, зависит от тебя...
Она пристально посмотрела сначала на Сивиря, после на Ледяную, и снова на Сивиря:
- Могу ррасказать, что ты все тот же душегуб, убийца и безбожник, что и рраньше... - задумчиво прокаркала птица, - а могу сказать, что ты еще не совсем потеррян... Может даже, почти испрравился...
- Да? И почему ты решила, что меня должно беспокоить мнение князя? - со сдержанной ненавистью спросил Сивирь. Он мог поклясться, что птица улыбнулась, хотя кто бы мог различить это в выражении смолисто-черной головы и движении блестящего клюва?
- Мой доррогой... Это то, что теперрь должно тебя сильно беспокоить, - насмешливо отозвалась воронесса.
Сивирь посмотрел на птицу долгим внимательным взглядом. Она ответила ему своим, чуть наклонив голову, и Сивирь криво улыбнулся. Как и всегда, когда первый гнев спал, и необходимость подчиниться обстоятельствам становилась неоспоримой, он стал спокоен, насмешлив и ядовит. Он бы и молоко не забыл прихватить, помедлив сколько можно, лишь бы дать Ледяной истечь кровью, однако та часть его души, что стремилась за Морошкой и детьми, этого не позволила сделать. И потому, в пару размашистых шагов он вернулся, шепнул заклинание, подняв бесчувственное тело Ледяной в воздух. До пропасти было совсем недалеко, и нельзя было сказать, насколько сильно Сивирю хотелось скинуть туда волчицу, а потом - и воронессу, что встряхнувшись, снова принялась чистить клюв об камень. Однако, плавно развернув их с Морошкой нежданную находку, он отправился по следам своей супруги, что давно уже скрылась вдали.
- Из-за тебя молоко пришлось оставить... - бросил он птице на ходу, поддерживая Ледяную на достаточном расстоянии от земли, неся ее подчеркнуто бережно, хотя в другой раз, пожалуй, он бы позволил волчице сосчитать головой пару камней. Очевидно, пока ему было выгодно ее приберечь, раз уж это позволит воронессе сделать о нем какие-то верные выводы, - есть от тебя хоть какая-то польза, кроме вреда?
Хугин, летевшая чуть впереди, откликнулась не оборачиваясь:
- О, полагаю от меня достаточно пользы... Хотя бы для этой бедолаги...
Сивирь криво усмехнулся, и остаток пути они провели в молчании.
-- в логово Сивиря и Морошки

Подпись автора

аватарки от Мораны, Вороники и меня :З
Нам не сойти с дороги через топь,
Последний путь над чёрной пустотой.
И первый снег укроет все следы,
В тишине исчезнет звук шагов.

Твое сердце должно быть моим,
Твое сердце вернет мне весну.

викулу от дека, видимо с любовью

кто в болоте? а, это Викул
он всё время там, пакость, лежит
но не слушайте, дети, посул
его слово - отрава во лжи

не ходите в болото к нему,
он нарочно сидит там и ждёт...
вот сейчас я морошку веду,
а он ей гад бочок отгрызёт

викулу от морошки, точно с любовью

А там Викулушка живет
Он кровушку мою не пьет.
Он черноуст порядочный
И чуть-чуть загадочный хд