Сивирь кивнул. Раз уж волчица не была знакома Морошке, то и возиться с ней дальше не имело смысла. Разве что, он покосился на свою жену, примеривающуюся к неподвижному телу незнакомки и уточнил, улыбнувшись краем губ:
- Сжечь ее ты хочешь до того, как мы ее прикончим или после?
Впрочем узнать ответ на свой вопрос, Сивирь не успел. Воронесса, прервавшая их столь бесцеремонным образом, явилась словно спасение с небес для заплутавшей незнакомки. Хотя у Сивиря для птицы нашлись бы, пожалуй, другие слова.
Он встретился с растерянным, испуганным взглядом Морошки, и почувствовал, что не может утешить ее. Даже если воронесса, представившаяся как Хугин, не врала, даже если князь не явился сюда сам, прислав лишь безобидную старуху, даже если яробожьи, раздери их леший с их приторным благородством, и в самом деле не тронули бы волчат - для них с Морошкой встреча с прошлым вряд ли сулила что-то хорошее. Не внуков же пришла проведать вредная бабка, в сопровождении княжеского ворона.
Морошка первая отмерла, решительно зашагав дома, оставив за спиной Сивиря. Наблюдать за ее удаляющимся силуэтом было мучительно. Пусть, Сивирь еще и не до конца представлял, чем для них обернется встреча с яробожьей вестницей, его пробрало ознобом, словно княгиня снова оказалась рядом. Трещина в их безмятежной жизни, которую они без сомнения оба почувствовали, становилась словно шире с каждым шагом волчицы.
- Морошка! - Сивирь рванулся за ней. Ему было плевать, что станет с козами, Ледяной и молоком, однако насмешливый голос воронессы остановил его, заставив раздраженно глухо зарычать.
- Я все рраскажу князю, - раскатисто произнесла птица. Сивирь обернулся к ней и поднял голову. Больше всего ему хотелось зарядить в воронессу хорошим магическим зарядом, удушить ее тенями, а после втереть в камни, но он чувствовал, что это никак не поможет той сложной ситуации, в которой они с Морошкой оказались. Ведь тогда пришлось бы убить и Хельгу, но вряд ли Морошка разрешит решить ее судьбу так же, как судьбу Ледяной. Хотя, Сивирь и подумал, что от ослабшей, истекающей кровью волчицы им будет куда меньше вреда, чем от посланницы князя. И что ее он прикончил бы с куда большим удовольствием.
- Да ну? - осведомился он, ожесточенно оскалившись. Угрожать воронессе всерьез было все равно, что щенку прыгать за перепелками, и бессмысленность сопротивления взбесила Сивиря как и всякий раз, когда в его жизнь вмешивался кто-то, кому там было не место.
- Да, - спокойно ответила Хугин, и деловито обтерла клюв об камень, - а вот что я рраскажу, зависит от тебя...
Она пристально посмотрела сначала на Сивиря, после на Ледяную, и снова на Сивиря:
- Могу ррасказать, что ты все тот же душегуб, убийца и безбожник, что и рраньше... - задумчиво прокаркала птица, - а могу сказать, что ты еще не совсем потеррян... Может даже, почти испрравился...
- Да? И почему ты решила, что меня должно беспокоить мнение князя? - со сдержанной ненавистью спросил Сивирь. Он мог поклясться, что птица улыбнулась, хотя кто бы мог различить это в выражении смолисто-черной головы и движении блестящего клюва?
- Мой доррогой... Это то, что теперрь должно тебя сильно беспокоить, - насмешливо отозвалась воронесса.
Сивирь посмотрел на птицу долгим внимательным взглядом. Она ответила ему своим, чуть наклонив голову, и Сивирь криво улыбнулся. Как и всегда, когда первый гнев спал, и необходимость подчиниться обстоятельствам становилась неоспоримой, он стал спокоен, насмешлив и ядовит. Он бы и молоко не забыл прихватить, помедлив сколько можно, лишь бы дать Ледяной истечь кровью, однако та часть его души, что стремилась за Морошкой и детьми, этого не позволила сделать. И потому, в пару размашистых шагов он вернулся, шепнул заклинание, подняв бесчувственное тело Ледяной в воздух. До пропасти было совсем недалеко, и нельзя было сказать, насколько сильно Сивирю хотелось скинуть туда волчицу, а потом - и воронессу, что встряхнувшись, снова принялась чистить клюв об камень. Однако, плавно развернув их с Морошкой нежданную находку, он отправился по следам своей супруги, что давно уже скрылась вдали.
- Из-за тебя молоко пришлось оставить... - бросил он птице на ходу, поддерживая Ледяную на достаточном расстоянии от земли, неся ее подчеркнуто бережно, хотя в другой раз, пожалуй, он бы позволил волчице сосчитать головой пару камней. Очевидно, пока ему было выгодно ее приберечь, раз уж это позволит воронессе сделать о нем какие-то верные выводы, - есть от тебя хоть какая-то польза, кроме вреда?
Хугин, летевшая чуть впереди, откликнулась не оборачиваясь:
- О, полагаю от меня достаточно пользы... Хотя бы для этой бедолаги...
Сивирь криво усмехнулся, и остаток пути они провели в молчании.
-- в логово Сивиря и Морошки

Подпись автора

ава от Черномора :З

не верить людям значит не иметь друзей не верить миру значит не читать газет не верить в то, что этот мир уступит и прогнется под тебя - значит не верить самому себе

мы то и дело выпадаем из игры нервный тик и срыв, выреветь навзрыд если повезёт, то первый подавить порыв если нет, то постараться миру выдать рёв за рык

выдать плач за смех. крики за победный клич
за недвижной статью спрятать нервный паралич
выучить и вычитать
мир не любит слабых, одиноких и улыбчивых

викулу от дека, видимо с любовью

кто в болоте? а, это Викул
он всё время там, пакость, лежит
но не слушайте, дети, посул
его слово - отрава во лжи

не ходите в болото к нему,
он нарочно сидит там и ждёт...
вот сейчас я морошку веду,
а он ей гад бочок отгрызёт

викулу от морошки, точно с любовью

А там Викулушка живет
Он кровушку мою не пьет.
Он черноуст порядочный
И чуть-чуть загадочный хд